Фармакологические компании могут стать владельцами генно-модифицированных людей

 Верховный суд США постановил, что если в нашем геноме есть что-то синтетическое, не от природы, то тот, кому принадлежит патент на эти синтетические части, теперь владеет частью или всем человеком.

***

Это означает, что Билл и Мелинда Гейтс, Министерство обороны [и другие] могут буквально владеть человеком. Если этот синтетический код будет внедрен в ваш геном, то по закону вы можете стать его собственностью в одночасье.”

Содержание

Доктор Керри Мадей (США), которую уже заклеймили как теоретика заговора и «дезинформатора» стала известна благодаря видео, предупреждающем людей об эксперименте с мРНК и векторными вакцинами. Медик сообщила в своем блоге, что узнала о факте патентования генов от доктора Крейга Вентера. Суть сей истории состоит в том, что Верховный суд США постановил, что если в нашем геноме есть что-то синтетическое, не от природы, то тот, кому принадлежит патент на эти синтетические части, теперь владеет частью или всем вами как человеком.

Это означает, что Билл и Мелинда Гейтс, Министерство обороны [и другие] могут буквально владеть человеком. Если этот синтетический код будет внедрен в ваш геном, то по закону вы можете стать его собственностью в одночасье.”

Искусственные бактерии и генетически модифицированные мыши патентоспособны

Дело Даймонд против Чакрабарти , 447 U. S. 303 (1980) — это первый случай, когда Верховный суд США рассмотрел патентное дело, связанное с естественными процессами и/или организмами. Его изобретение упростило процесс очистки нефтяных разливов.

Он подал первый в своем роде патент на новый вид генетически модифицированных бактерий. Великобритания уже выдала патент. Но Американское бюро по патентам и товарным знакам отказало в выдаче патента, поскольку определило, что изобретение представляет собой живой организм. 

Апелляционный суд США по таможенным и патентным делам (ныне Апелляционный суд федерального округа США) отменил это решение. Суд постановил, что если микроорганизмы живы, это еще не значит, что их нельзя запатентовать.

Верховный суд США в решении 5-4 подтвердил это. Он постановил, в частности:

Живой, искусственный микроорганизм является патентоспособным объектом как “производство” или “состав вещества” по смыслу Закона о патентах 1952 года. Тот факт, что организм, который должен быть запатентован, жив, не является препятствием для патентоспособности.

Этот случай проложил путь для биотехнологических компаний и университетов. «Онко-мышь», запатентованная Гарвардским Университетом в 1988 году , была первым млекопитающим, когда-либо запатентованным. Гарвардские ученые генетически модифицировали мышей, чтобы они были предрасположены к раку (отсюда и приставка “онко”), чтобы другие ученые могли изучать эту болезнь.

С тех пор ученые создали целую дисциплину “трансгенные нечеловеческие млекопитающие.” Конечно, существуют серьезные этические проблемы. Но практика продолжается.

Патентоспособность генов человека (мРНК и ДНК)

Случай, который обеспечил отличный шанс для фармацевтических компаний , претендующих на владение вашими генами, — это случай с Ассоциацией молекулярной патологии против Myriad Genetics, Inc., 569 U. S. 576 (2013). Этот случай возник из ютской компании Myriad Genetics.

Компания выделила расположение и последовательность естественных генов, называемых BRCA1 и BRCA2. Мутации в этих генах положительно коррелируют с предрасположенностью к раку молочной железы и яичников. Были поданы патенты на эти гены в 1994 и 1995 годах, соответственно. Патенты давали исключительные права на генетическое тестирование рака, которое выделяло естественные нити ДНК и создавало синтетическую комплементарную ДНК (кДНК), которая напоминала исходные изолированные нити.

Ведомство США по патентам и товарным знакам выдал оба патента в 1998 году. По данным Нью-Йоркской коллегии адвокатов, до 2010 года было запатентовано не менее 2000 других генов человека . Но бесчисленные патенты мешали другим ученым проводить исследования по естественным BRCA1 и BRCA2, и, таким образом, мешали тестированию рака молочной железы и яичников другими компаниями.

Верховный суд разрешает патентоспособную кДНК

Несколько истцов, включая Йельский университет, Колумбийский университет, отдельные пациенты и группы защиты пациентов, подали иск против Myriad и Университета штата Юта в мае 2009 года. 

Истцы утверждали, что BRCA1 и BRCA2 не являются объектом патентования в соответствии с 35 U. S. C. § 101, поскольку они являются естественными. Myriad утверждал, что он выделил последовательности ДНК и что Патентное бюро выдало патенты для других компаний, делающих то же самое.

Последовала долгая судебная тяжба, включавшая два иска в Верховный суд США. Федеральный округ дважды подтвердил, что как изолированная ДНК, так и кДНК являются патентоспособными. В конечном счете Верховный суд постановил, что патентоспособна только кДНК (синтетическая ДНК).

Изолированная, естественная ДНК не патентоспособна. Скрининг рака молочной железы и яичников стал намного дешевле после решения суда, поскольку Myriad больше не владела патентами на естественные гены и, следовательно, тестированием.

Когда все было сказано и сделано, Верховный суд признал недействительными пять из 520 патентных претензий Myriad. Myriad подал в суд на конкурентов за использование тестов на рак яичников и молочной железы, основанных на двух естественных генах, после решения Верховного суда. Ambry Genetics выиграла дело против Myriad в 2014 году. Об этом говорится в пресс-релизе компании:

Мириад не создавал и не изменял никакой генетической информации, закодированной в генах BRCA1 или BRCA2. Расположение и порядок нуклеотидов существовали в природе еще до того, как Myriad их обнаружили. Как ясно дал понять Верховный суд, ни природные композиции вещества, ни синтетически созданные композиции, которые структурно идентичны природным композициям, не имеют права на патент.

Pfizer, Moderna, Спутник-В и др. и ваши гены

В двух словах, биотехнологические компании могут владеть живыми существами, если они генетически модифицированы и не являются естественными. Все мыши рождаются в природе, кроме онко-мыши. Таким образом, она патентоспособна. Бактерии, питающиеся маслом, происходят от генетических манипуляций, поэтому патентоспособны.

Обратите внимание, как все эти так называемые врачи и ученые избегают указывать пальцем на фармгигантов типа Pfizer, Moderna, Johnson & Johnson и др. когда кто-то умирает в течение нескольких часов, дней или недель после получения укола их чудо бульоном.

Это почти то же самое, как если бы упомянутые врачи и ученые тщательно исследовали ландшафт товарных знаков и патентов. Они не хотят вторгаться в чужую собственность, если хотите. Та же Moderna владеет несколькими патентами на мРНК. Врачи и больницы, которым нужен кусок мРНК-пирога, не могут укусить руку, которая их кормит.

Синтетическая мРНК Pfizer и Moderna, а также системы доставки вирусных векторов ДНК от Johnson & Johnson и AstraZeneca изменяют ваш генетический код, делая вас “генетически модифицированными».

Конечно, мейнстримные СМИ говорят, что все вышесказанное-это “теория заговора».” Но главный медицинский директор Moderna Тал Закс прямо говорит вам, что 1) уколы меняют ваш генетический код и 2) уколы не останавливают распространение COVID-19. Он говорит, что укол Модерны-это “взлом программного обеспечения жизни.”

Кто будет владеть таким генетически взломанным человеком — большой вопрос. Или кто-то уже владеет?

Редактор: Анна Руднева