МАКАРОВ БЕЗ ПАРАДНОГО МУНДИРА

 12 сентября – годовщина со дня рождения патриарха отечественного ракетостроения Александра Максимовича Макарова. В то время, когда он являлся директором Южмаша, к нему очень трудно было получить доступ. И не только из-за секретности фигуры, а и потому, что руководитель стратегического предприятия был чрезвычайно занят. Просто невозможно представить длительное интервью с человеком, от которого зависела в большой мере судьба страны, ведь он не только работал, а жил на рубиконе, когда «холодная война» в любой момент могла перейти в горячую фазу, но «макаровский завод» сделал все для того, чтобы этого не  допустить.

Лишь в ту пору, когда легендарный директор, отдавший флагману ракетостроения около полувека, ушел на залуженный отдых, появился шанс для обстоятельных интервью.

Известный журналист, ветеран Южмаша Всеволод Копейко, долгое время возглавлявший заводскую газету «Старт», встретился с А.М.Макаровым, как говорят, в неформальной обстановке, что дало возможность для откровенного разговора.

Первый цикл интервью был опубликован в газете «Горожанин», главный редактор которой Виталий Теплов … тепло принял актуальную тему, благодаря чему вышли две обширные подборки, а затем разговор был продолжен на страницах издания «Юстус – информационный вестник».

Сегодня, в День рождения патриарха, мы публикуем обстоятельный материал на основе воспоминаний А.М.Макарова,  включающий ранее неизвестные факты, где, образно говоря, слышен пульс начала и зрелости эпохи ракетостроения.

***

В пору пребывания Александра Максимовича  на заслуженном отдыхе вызрела идея провести с ним серию встреч с целью разговорить его на вольные темы. То бишь, вывести из привычного транса директивного мышления. Ощутить, кто такой Макаров без парадного мундира. Каково его восприятие действительности, которой живет рядовой человек.

               Итак, новые россыпи из старых журналистских блокнотов.

- Александр Максимович!  Предлагаю условия: Вы – не генеральный директор заоблачного по масштабам ракетостроительного гиганта, я – не публицист. Вы человек исторический, я – один из тысяч, которым история небезразлична.  В известном смысле летописец, как в древности называли публичных фиксаторов исторических событий. Сняв парадный мундир, Вы больше не станете меня смущать своим величием и известной недосягаемостью для рядового газетчика.

Заслуженный отдых – лучшее время произвести оценку прожитого, достигнутого…

Пока я включаю портативный диктофон,  Анна Матвеевна, супруга Александра Максимовича, подает крепкий чай.

- Вот и напиток для бодрости подоспел. В Вашей чашке, как и моей одной консистенции напиток. Мы с Вами партнеры в реализации проблемы, ради которой я Вас потревожил в этом благодатном уголке природы. Теперь, когда я избавился от смущения Вашими «титулярностью», посвящаю  Вас в  сокровенное. Я, грешным делом, намерен покончить с работой в заводской многотиражке и заняться  составлением истории Южмаша. Правда, кое-что уже и до меня сделали в этом направлении, Но, на мой взгляд, пока  что это некое пособие для того, кто всерьез будет занят историей завода. Пока это что-то вроде календаря знаменательных дат. Но и на безрыбье – рак рыба. Не хочу умалять труд своих коллег по перу, но даже та выборка, которую мои предшественники сделали из некогда закрытых документов, дорогого стоит.

Но история это люди, их помыслы, их конкретные дела. Подлинная история нуждается в капиллярах, по которым обязана струиться энергия ее созидателей. В Вашем подчинении были, что ни кадр, то реликт.  Остается только зафиксировать часть фрагментов Вашей неутомимой деятельности на острие технического прогресса, а также плеяды «несущих конструкций». Ибо тоньше острия, чем ракетостроение, трудно назвать еще отрасль…

- А ты как думал, а иначе, нам бы не справиться с той лавиной задач.

- Посему нужны характерные примеры из Вашей жизни и жизни Ваших подручных. Если не ошибаюсь, под Вашим началом только ИТР насчитывалось более восьми тысяч.

- Ты говоришь, подручные. Тут еще надо посмотреть, кто у кого был подручным. Я скажу откровенно, я всю жизнь учился. Ракета – это новое явление для всех нас, кто был призван разобраться в новом явлении века, осмыслить его, понять природу и только после этого засучивать рукава .

 Мудро улыбается:

- Ты берешься за составление истории. А осилишь?  Речь идет об истории Южмаша! Тут ведь работа для большого коллектива.

– Вы, да я – уже коллектив…А если всерьез, то кому-то надо приниматься за этот неблагодарный  труд. Если не мы с Вами, то  после нас вряд ли у кого-то дойдут руки. У меня такое грустное ощущение.

 Задумка не из простых. Не мне Вам говорить, каково приниматься за дело, до которого боязно прикоснуться. Вы же не всегда были генеральным директором всемирно известного ракетного концерна… Когда то стояли перед выбором…

 Кстати, когда Вы ощутили, что Вы не номинальный генеральный директор ракетной кузницы, а настоящий. Когда начали падать на Ваш служебный мундир высокие награды Родины или …

- Когда у меня появился сон, как переутомленного земледелием крестьянина. Петя, наш водитель, кристальной души человек, доставлял меня домой со службы в двенадцатом часу ночи, держа при этом  под мишкой монтировку на всякий случай. Я, переступив порог своей квартиры,  как бы входил в иное жизненное измерение…  Но это, как говорят, какой вопрос, такой и ответ. Если бы и была какая-то мера, способная угадывать, когда ты в полной мере соответствуешь служебному назначению, может меньше было бы у нас случайных людей на профилирующих постах.

- Ваше поколение яростных созидателей сделало все, что в его силах, на смену движется армада потребителей достижений Вашего поколения. По мне, так важно оставить этой армаде правдивые сведения, какими трудами давалось нажитое. Именно правдивых, ибо наводить грим на лице истории – всегда легион.

                - Ты говоришь об армаде потребителей. Тут ничего не попишешь. Кто-то заметил, что генетика отдыхает на детях. А те, кто приходит вместо нас так или иначе наши дети…

- Александр Максимович! Судьбой Вам было определено созидать плечом к плечу с гигантами. Только об упоминании   Леонида Васильевича Смирнова и Михаила Кузьмича Янгеля – голова  кругом. Я  уже не говорю о крутизне персон типа     -Дмитрия Федоровича Устинова, Сергея Александровича Афанасьева. Как Вам, человеку, как бы со стороны, довелось вписаться в компанию  маршалов промышленности. Вы ведь, в отличие от них, – не из столичной аристократии… Правда, земляк великого донского писателя – и это знаково.  

- Ты  называешь наше поколение созидателями. Может это и верно. Но вот я, будучи на отдыхе, раздумываю, сколько персоналий и не только по нашей фирме или отрасли, а по стране, как бы дышат в затылок этим созидателям: мол, засиделись, господа, пора расчистить путь. Хочу как-то продлить век, чтобы стать свидетелем наработок новой плеяды… За наработки нашего поколения  я душевно спокоен, поскольку мы с Леонид Васильевичем и Михаилом Кузьмичом  решили главную задачу, которую возложила на нас история…

Озорно подмигивает собеседнику:

- И я стал восклицать в духе пропагандистской братии. Видишь, с кем поведешься, от того и наберешься.

Закончить великое дело, начатое Янгелем и Смирновым нам пособил Владимир Федорович Уткин. Нельзя упускать из исторического контекста эту фигуру… Если бы не его титаническое участие в судьбе всемирного проекта, возможно  идея минометного старта осталась бы только идеей… 

- Александр Максимович! Очевидцы с КБ говорят, что Владимир Федорович «брыкался», когда став перед задачей реализации идеи минометного старта.  То ли  сомневался в самой идее, то ли не полагался на свои силы…

- Были «шероховатости» в этом деле, но чтобы изделие обрело статус мировой знаменитости, потребовалось попотеть «осиротевшему» КБ. И в этом процессе роль Уткина отдает яростью  истого последователя Михаила Кузьмича. Как бы там ни было, но  Михаил Кузьмич ушел со светлой мыслью реализованной величественной идеи…

А.М.Макаров и  М.К.Янгель

- Когда Вы по утрам «прошивали»  рабочие участки ведущих цехов, вникая   в сугубо технические проблемы, острословы по-доброму свидетельствовали, что Макаров хочет отнять хлеб у Луки (Лука Лазаревич Ягджиев в то время главный инженер завода).…

- Я бы с дорогой душой занимался директорскими проблемами. Но шел такой немилосердный объем задач, что уже не дано было вникать в должностную специфику. Главное не оказаться приваленным проблемами. Приходилось брать часть забот и главного инженера. Хотя надо отдать должное главному инженеру Ягджиеву, редкой квалификации и выносливости был человек.

- Очевидцы в один голос твердят, что - Лука Лазаревич к тому же был крепкий орешек.

- Да, палец в рот не клади. Горой стоял за интересы завода. Подчас  такие бои возникали с   главным конструктором ОКБ,. Кузьмича можно было понять, он жаждал переплюнуть все  американские «Атласы» и «Титаны». Но новые идеи хоть и не рождаются с потолка, но они все же менее трудоемки , чем их материализация в  металле в цехах завода. Всякая конструкторская новация, это новое техническое переосмысление заводских мощностей, а значит головная боль не только главного инженера, а целой плеяды заводских специалистов и проектантов внешних организаций. К тому же, это и существенные госзатраты… Вот Лука ершился, а точнее, давал мыслителям с ОКБ понять, что на коллективе завода возить воду не позволит …

Александр Максимович как бы впадает в глубокое раздумье с опасением, чего важного не упустить их характеристики главного инженера.

Лука Лазаревич Ягджиев

- Объемы были такими, что не случайно предшественник Луки ушел из жизни в расцвете лет… Ты знаешь об этой трагической истории?

 - Слыхал… Человек из столичной технической аристократии, так сказать, во всех отношениях обстрелянный, вдруг предпочел уход из жизни на рабочем посту. В этой трагедии личности прослеживается драматизм большого коллектива Союзного завода 586, который выруливал на геополитический большак… Эту мысль мы «застолбим» для истории, но вернемся к монтировке…

Александр Максимович! Вы несколько выше обронили любопытную для обывателя деталь. Будто   Ваш водитель Петя всегда доставлял Вас домой с работы с монтировкой. Это, в случае  ночного разбоя грабителя или самодеятельная  подстраховка сотрудникам КГБ. Вы из числа персон, «нашинкованных» госстайнами, к Вам наверняка  были представлены сотрудники КГБ.   Так, что роль монтировки… Или Петя не доверял  «визуальной» охране? 

- Как-то так сложилось, что наши  семьи –чуть ли не родичались. Персональный водитель в наших условиях – это почти член твоей семьи…

- Опыт любого уровня, это заимствование, начиная со студенческой скамьи и заканчивая генеральным директором Южмаша. Кто оказал влияние на Ваши безмерные познания в науке управлять в таком масштабе?

- Легче объяснить теорию Эйнштейна о бесконечности, чем ответить на этот вопрос. Бесценный опыт Леонида Васильевича. Это бездна, до филигранности отточенных познаний, плюс кремневый характер. Если бы я поведал, как он создавал наше испытательное производство, получилась бы пухлая книжка! Несмотря на то, что выходец из столичное аристократии, он мог таких пинделей надавать тому, кто нарушал заводской распорядок или, что еще хуже, технологическую дисциплину. А ведь испытательное производство, что мы в быту называем «соткой» - это основа ракетостроения. Все цеха Южмаша, в их числа и главная сборка, подчинены результатам работы «сотки». Леонид Васильевич это понимал как никто другой…Скажу больше, ОКБ образовано было в апреле 54 года во главе с главным конструктором М.К.Янгелем, но Л.В.Смирнов, как директор Союзного завода 586, опекал Янгеля. «Директивно» Янгель находился под властью директора завода, пока тот не вернулся в кремлевский кабинет. Это видно из соответствующих приказов по заводу того периода. Хотя административно ОКБ-586 было самостоятельной структурой. Я расцениваю этот факт, как бережное отношение к сокровищу: Леониду Васильевичу было важно, чтобы главный конструктор не нанес ссадин своей с каждым днем все возрастающей  репутации.

В скором времени на Янгеля будут совершать своеобразные  накаты. Вспомним, какие часы удалось ему пережить  в  Верхней Сосновке на Ялтинском Совете обороны, где даже   министр обороны А.А. Гречко демонстративно надувал щеки. Как же,  залетный «метеорит» делает погоду в провинциальных дебрях Украины, а столичным ракетным  бонзам остается, только прибегать  к выспренному  сарказму… 

И коль мы коснулись «благотворительности» госчиновника такого ранга, то уместно вспомнить о том, как Леонид Васильевич передал КБ испытательный стенд, опять же с благотворительных позиций: мол ,вы как лаборатория, ковыряйтесь, изобретайте, экспериментируете, а когда чего-то достигнете, перекинем на поток серийного испытания в условиях завода. Так стенд прижилось по сей день. Таким образом ИС-2 вошла в состав ОКБ, которая выросла до комплекса 8.

Леонид Васильевич – это ходячая энциклопедия, но и круто-жесткий «надзиратель» за порядком в собственной вотчине. И при все том – благодетель.

Уже будучи в кремлевском кабинете, оставив завод мне на попечение, он без предупреждения являлся в КБ, и такого шороху наделывал, что даже  преемник Янгеля - Владимир Федорович Уткин готов был провалиться сквозь землю…

Примечательно, что после разгромного налета, уезжал всегда, гарантируя поддержку верхов при условия, что КАБэюшная знать возьмет под «козырек» все его указания. А они касались по большей части наращивания оборонного потенциала. Ведь после нашей  16-й машины нам всецело пришлось перевооружать армию. Все те, кто юродничал над идеей минометного старта, остались с носом. Даже крайне упрямый министр обороны Гречко и тот потупился перед царственным даром его армии.

- Иначе говоря, на  вираже истории, Вам повезло не только знаться, но и работать плечо о плечо с корифеями ракетостроения, на правом фланге которых всегда были Леонид Васильевич, Михаил Кузьмич, Сергей Александрович, да и Вы, Александр Максимович.

- На каком фланге я там был, не существенно, важно, что мы с коллективом старались не плестись в хвосте  задач времени…

Собеседник просит пополнить чашку душистым ароматом.

- Ныне, на свободную голову раздумываю над этим феноменом, участником которого и сам являлся. А именно, как это коллективу Южмаша удавалось  в одно время работать над семи моделях межконтинентальных баллистических ракет! Оцените – семь моделей!  Янгель буквально терроризировал заводчан новациями. Не человек, а вулкан, у которого всегда  наготове - творческая лава…

 Во, видишь, теперь уже я по газетному заговорил...

- Вы создали в сфере завода социально-бытовую структуру .Понастроили  столовых буфетов, саун, парилок, бань, чтобы не было надобности и по неделям уходить с завода.

- А мы по неделям и не уходили. Я тебе скажу, я даже решился  открыть   парикмахерскую на первом этаже заводоуправления.  Меня навел на эту мысль литейщик  Грачев. Как-то  он явился  на рапорт заросший, не бритый. Спрашиваю, Юрий Иванович, ты когда умывался?

 Человек во имя дела не щадил ни себя, ни подчиненных, но каких успехов достиг.

- Александр Максимович! Вы прожили блестящую жизнь. Управляли огромным по численности и интеллектуальному  потенциалу коллективом.   Сотни управленцев экстра-класса. Они же не с неба свалились. Эта творческая лава образовалась в условиях, в том числе, гибкой управленческой модели, которая была заложена с первых шагов перехода днепровского автозавода на  рельсы военного производства. Архитекторы этой модели Леонид Васильевич Смирной и Вы. Свои директорские четверть века Вы посвятили шлифовке этой модели.

Кто из ярких личностей вашего подчинения больше досаждал Вам. Не из принципов сопротивления Вашим указаниям, а в качестве этакого новоявленного Эйнштейна?

- Таких было немало. Надолго запомнился  Грачев.Тот самый Грачев, который однажды явился на рапорт к директору не умытым и не бритым.

- Кто для Вас был Грачев, как специалист, человек?

- Потенциал человека и инженера крайне высок. Грачев засветился перед Д.Ф.Устиновым еще  в начале развития эпопеи точного литья.  Грачев – это человек прорыва. Когда мы организовали новый цех точного литья, Грачев стащил со всей страны все лучшее, что только могло быть. А на десерт. зампред правительства Л.В.Смирнов перехватил вагон с вакуумной печью, который предназначался ведущему авиационному заводу и переадресовал Южмашу. Это большое доверие не только Южмашу, но и Грачеву, который в то время управлял  новым цехом точного литья и от него зависело быть высококачественным отливкам из жаропрочной стали, полученные в вакуумной среде, соответственно быть комплектации двигательных деталей на новую ракету или не быть. Грачев заверил – быть!

- Это  «быть» стоили ему пару десятков жизни…

- Знаю.

Так вот Грачев, это тот редкий случай, когда человек оказывается в нужный час и в нужное время. Так случилось с Грачевым. В первую встречу он приглянулся Дмитрию Федоровичу Устинову. Это пора, когда мы общими усилиями с Михаилом Кузьмичем отдали армии нашего первенца, который  послужил созданию РВСН. То есть, новому роду войск.  Вскоре Дмитрий Федорович пожаловал к нам в гости и поинтересовался на каких мощностях мы намерены подступать к созданию машины очередного поколения. Встреча состоялась  в небольшой пристройке литейного цеха. Там впервые «засветился» Грачев в качестве производственного мастера. Спустя годы, когда мы с Грачевым посягнули  свернуть горы, Дмитрий Федорович при встрече или по вертушке не забывал спросить, как там наш морской офицер. Юрий Иванович Грачев же пришел в  нашу литейку после службы на флоте.

После встречи на участке точного литья, когда встал вопрос, получит ли страна новый ракетный носитель мирового класса, все зависело от цеха точного литья. А если быть до конца точным, то успех дела зависел от изготовления цельнолитых роторов и деталей автоматики в условиях вакуумного литья. К тому времени Грачев  подготовил специалистов для решение этой архисложной задачи. ЖРД  повышенной мощности да и автоматика нуждались– в отливках высоких прочностных характеристик.

 Грачев пришелся по душе и нашему министру Сергею Александровичу.  Как  только он  являлся на Южмаш, направлялся посмотреть, чем занимается Грачев. А Грачев в ударе от персональных успехов. Даже на плавильном участке соорудил кафешку, где плавильщики  утоляли жажду  крутым чайным настоем.

Я отчего акцентирую внимание на производстве отливок методом точного литья. И не просто отливок, а отливок методом вакуумирования, что давало проектные  качественные показатели внутренностях ЖРД и автоматики. На этом участке решалась судьба свершений двух гигантов – заводчан и ОКБ.

 Отливка методом вакуумирования

- Могу свидетельствовать, как участник великой революции в сфере литейных отливок. ЖРД и автоматика – это, кроме проектно-конструкторской мудрости – литейные отливки методом точного литья из высокожаропрочных легированных сталей. А это область, можете мне поверить, не просто особо профессиональная, это область искусства, не побоюсь этого определения. Грачев даже уповал подчас на небесные силы, когда потоком шел литейный брак.. И вдруг – на мутном горизонте – светлая полоса… Тут даже ярому атеисту не мешает  раскошелиться на свечку…

А.М.Макаров не был металлургом, но он понял, что получение идеально чистого металла путем плазменного вакуумирования требует соответствующих опыта и  культуры. Грачев с горсткой энтузиастов рьяно накапливали опыт, шлифуя культуру.

Революционная атака Грачева на редуты неопознанного  достигает успеха. Корпусная деталь выдержала испытание на герметичность 600 атмосфер. А это троекратный запас прочности!

- По мне, так Грачев вложил сам себя в решение проблемы быть новому ЖРД для баллистических ракет или не быть.

- Я слушаю Вас и думаю, что Земля действительно круглая.  С Грачевым я начинал свою южмашевскую карьеру на участке точного литья.

- Правда?

- По мне, так  не мешало бы Юрию Ивановичу и Звезду Героя…Или тут соблюдалась очередность?

Алекандр Максимович добродушно покряхтывает.

на снимке Ю.И.Грачев первый слева рядом Л.Д.Кучмой

- И Лазарю мы задолжали…

 - С Лазарем все объяснимо. Время было дурное…

- Мне Василий Андреевич Ещенко рассказывал, как Вы предлагали ему возглавить диспетчерскую службу завода. И как он отбивался от этого, внешне привлекательного поста, аргументируя отказ тем, что главный диспетчер такого завода по природе обязан быть собакой, а он, де, к этой роли еще не созрел.

- Ещенко возглавлял службу покруче  службы главного диспетчера. Подготовка производства – это сплошная аналитика.  Мы исходили из того, что динамичным процессом на производстве должны управлять две службы. Разумеется, в режиме оперативного ведения хозяйства. Это служба подготовки производства и служба главного диспетчера завода. У этих двух производственных опор – вся полнота власти. Первая отвечала за приоритетные направления движения в нужном направлении, вторая управляла процессом этого  прохождения до намеченного пункта. Первая инстанция могла снять голову любому начальнику цеха, отдела, если тот не укладывался в график подготовки производства, вторая дубила кожу за минуты выхода из графика, когда в цехах материализовались конструкторские идеи. В металле их с нетерпением ожидали на испытательных полигонах, а затем и в шахтах на боевом дежурстве.

Служба подготовки производства, это первоначальный, образно говоря, аудит того, что понапридумали конструкторы, а до конструкторов – проектанты, а до проектантов обосновала фундаментальная наука. Служба подготовки производства как смычка между тем, что мечтают видеть в железе проектанты и конструкторы и технологической возможностью завода, которому надлежит перевести осевые линии чертежей в контуры металла.

- Василий Андреевич говорил, что Вы его долго прессовали, даже  на этом пути подключился главный инженер Вам в помощь, но Ещенко устоял. Вы к нему после этого изменили отношение?

- Я доволен его стойкостью. Лучшего начальника службы подготовки производства завод не знал, как не знал лучшего главного диспетчера завода Виктора Ивановича Моисеева. =Диспетчерский путь – это своеобразный генеральный штаб. Разница в специфике «меню». Да и в том, что главный диспетчер носит штатский костюм

- Жесткая колесница в Вашей империи.

-Условия верхов диктовали подобную. диктатуру.

- Вроде бы не этично, но так и подмывает Вас спросить, так что Виктор Иванович Моисеев, в оценке Василия Андреевича, обладал нужными для главного диспетчера характеристиками?

У Александра Максимовича теплеют глаза.

-  Ещенко ударился в аллегорию… Моисеев – это спринтер в кресле главного диспетчера нашей фирмы. Это смерч в ясную погоду. Это имя наводило страх на любителей поволынить больше чем власть директора. Я определил ему такие полномочия, от которых всегда выигрывало дело. Правда, не редко приходилось отпаивать попавшимся под руку на кушетке в больнице. Так мы загодя построили заводскую лечебницу…

Щит Родины дался нам дорогой ценой!

- А по каким параметрам Вы подбирали главбуха?

- По прижимистости. У Антона Легкошерста зимой льда не выпросишь, если это не предусмотрено законом. У нас отчего  ныне в стране разгулялась коррупция? Никудышний подбор кадров на профилирующие посты и отсутствие контроля за исполнением служебных обязанностей…

 Я тебе скажу, что не вправе был завизировать ни одного приказа на материальное поощрение, пока Антон не давал «добро». Я иногда его спрашивал, кто на заводе директор, я или главбух? Антон, не моргнув глазом, отвечал: « Пока я главбух Южмаша, утвержденный Коллегией министерства, я не могу позволить, чтобы при плановой ревизии над моим директором если не потешались, так сокрушались… Финансы  нуждаются в диктатуре Закона. 

С одним замом, с мизерным составом бухгалтерского персонала он умудрялся насчитывать своевременно  зарплату на 53 тысячи работников. Причем и авансировал. Такой вот был у меня Антон. Его бухгалтера обсчитывали зарплату на счетах-костяшках, такая вот оргтехника в ту пору была. Это ИВЦ свалило в этот каторжный труд манну с неба.

- Как Вы пережили державный звонок А.Н.Косыгина? В какой-то из стран Востока вроде бы потек картер у нашего трактора или что-то в этом роде. Меня в эту ситуацию когда-то посвятил известных организатор тракторного производства В.К.Головко. Шум подняли такой, что до председателя правительства дошло…

- Косыгин – редкая личность для того периода. Это самый удачный кадровый выбор. На нем замыкался весь хозяйственный организм  огромной страны. Партийное чиновничество – это говоруны, а тут на тебе реальная ответственность за состояние в хозяйственном механизме.

Косыгин был реально ответственным как за организацию выпуска наших ракет, так и за детские распашонки.

А.Н. Косыгин

- А партийные чиновники – это специалисты разговорного жанра…

- Попадание в яблочко!,- почти воскликнул Макаров. Точнее, не скажешь.

Иначе говоря, звонок такого уровня руководителя оставляет метку на репутации нашей фирмы. Конечно, мы у себя так закрутили гайки, что наши машины шли на «ура» в любую страну мира. А мы, если ты помнишь, поставляли свои тракторы в сорок четыре страны.  По моторесурсу мы обставили все тракторные модели, которые выпускались в Союзе

- В этом достижении как-то сыграл звонок Косыгина?

- Мы к этому шли и без звонков, но  памятный заставил встрепенуться… Пришлось пожертвовать Ганзбургом, чтобы к тракторной проблеме уже никогда не возвращаться. До этого этот руководитель успешно справлялся в основном производстве.

- Я помню какую-то партконференцию, на которой тогдашний секретарь по оборонным отраслям выходец из Южмаша Василий Дмитриевич Крючков воодушевлял  делегатов на строительство чего-то важного для нашей отрасли. Может даже, касающегося модернизации нашего трактора. Вы, выходя из президиума на перерыв, откровенно иронизировали: «Ждите, Василий Дмитриевич Вам настроит….

- Было дело! Василий Дмитриевич  успешно возглавлял цех, затем был избран секретарем парткома завода. На этом посту попал в поле зрения Владимира Васильевича. Пришлось     уступить ему Крючкова. Во-первых трудно отказать Щербицкому, а во-вторых и в ЦК должны хоть для расплода появляться надежные люди…

- Я вот буквально упиваюсь Вашим рассказом и думаю, вот было бы здорово, если бы додумались до ведения дневников персоны Вашего уровня, какую богатую историю оставили бы  потомкам.

- В нашей отрасли – не до дневников как по загрузке, так и по режиму. А пухлые папки  наших приказов по заводу – это тебе не хуже  дневников.

- Тоже верно, хотя не хватает в ваших пухлых годовых папках сокровенности самой природы дневника.

- Вместо твоей сокровенности – ярость момента

А если реально, какому потомству интересно, как его отцы и деды не только поднимали страну из руин, но и  создавали  гарантированную защиту для относительно спокойной жизни. Что-то мне подсказывает, что даже  наши победные реалии в странах Западной Европы, которые дались кровью миллионов наших людей, будут интенсивно стираться   с памяти потомков.

Одна надежда, что до этого вселенского краха я не доживу…

На глазах собеседника поволока грусти

- Зачем я тебе все это рассказываю. Для времяпрепровождения. Правда, мне скучать не дают. Ходоков много.

- Идут, как к Ильичу…

- Ну, нет, там народ спешил, чтобы от первого лица услышать о завтрашней дне, а тут что-то вроде из чувства сопричастности, да еще скорби.

- Скорби по чем или по ком?

- Скорби по настоящему делу… Где достойная нашего завода загрузка? Ее нет и не предвидится. А ты спрашиваешь, по чем скорбь…

 Ты о ходоках. Много заводских отдыхает. Иным интересно пообщаться с директором. На заводе это было невозможно. Я так понимаю, что в основном (директор пансионата тасует ходоков) встречаюсь с теми, с кем мы тянули, как бурлаки, ракетный невод. Многих одолевает хроническая грыжа. Я уже который год живу с ней…

Скажу тебе, я не давал в обиду руководящее звено, а о  рабочих и говорить не приходится. Достойная зарплата, жилье, базы отдыха, детские учреждения, школы – все это нам удавалось создавать.

Главное для директора дорожить подчиненными. Если это удается, то подчиненные на глазах превращаются в соратников. Задача непростая, но у нас, я думаю, получалось. Отчасти и поэтому руководящее звено директора не забывает…

- Тогдашняя зав. производством пансионата «Дубрава» Анна Матвеевна мне доверительно рассказала, что как-то Вы приехали на ночь глядя с бригадой высокопоставленных гостей. Хозяйка, как и подобает в таких случаях, приготовилась, но оказалось, подвел даже ее опыт, ибо всю ночь она доставляла в домик гостей выпивку и закуски. Дошло до того, что уже под утро в ход пошли консервы…

 Женщина говорит, что домик, где Вы принимали гостей, ходил всю ночь ходуном от словопрений. Что это было?

- В столице расслабиться по полной не позволительно, а у Макарова на вотчине, в глухой провинции – пожалуйста. Вот мужики и отдыхали. Нагрянул в гости весь цвет нашей отрасли. Те, от кого, в конечном счете, зависела мощь нашего Щита.  Сплошные столпы, я среди них был вроде незначительного персонажа…

- Скромничаете. Кто бы  держал у руля четверть века  главного гиганта ракетостроения, если бы Вы, выражаясь технически, не являлись сегментом сочленения этого гениально задуманного механизма. Иначе говоря, Вы являлись составляющим сегментом вершителей судеб. Так должно быть зафиксировано в современной истории…

Александр Максимович добродушно покряхтывает:

- Я к истории отношусь философски. После второй мировой кто был первым знаменем Победы? Сначала говорили, что Жуков. Прошло время и оказалось, что историки перемудрили: никакой не Жуков. Первым знаменем нашей победы был комиссар восемнадцатой армии Леонид Ильич…

Александр Максимович улыбается такому удачному сравнению и продолжает - "Так что истина от историка не зависит..."

- Вам трудно возразить. Думаю, что объективная история  в каждом отдельном случае бывает раз на веку, в момент ее свершения. А когда ее пытаются обнародовать через публикации, СМИ, это уже интерпретация истории. Субъективный взгляд историка.

- Ладно, истину оставим философам...

Собеседник утомительно вздыхает:

- Можно и так истолковать…

- Чистота акцентов очень важна, ибо мы сейчас с Вами делаем наброски на правдивую историю…

-Тут и крыть нечем…

Всеволод Копейко, Заслуженный журналист Украины

Автор публикации Всеволод Копейко с патриархом ракетостроения А.М.Макаровым